Итоги: Герой года 2021
Джаз совсем не новый жанр, он стал уже практически классикой. Джазу обучают, стандарты выверены и переиграны по миллиону раз. В России джазовая музыка тоже представлена давно, и в 2022-м году будет отмечаться 100-летие российского джаза. В этом смысле наши итоги плавно предваряют эту большую дату.
Но не нужно думать о джазе, как о закостенелом жанре.
Юрий Виноградов — “Mορφή”
“Центральная идея этой музыки — дрейф и метаморфоза нестабильной формы. Форма создаётся внезапно, за счёт дискретности, неровных штрихов, азартной игры, а не в результате рационального замысла.” — так пишет о своей работе сам автор. Это очень необычное слияние хаотических, атональных электронных звуков и импровизации на фортепиано, которая задаёт совсем другое направление мысли, что в итоге приводит к очень сложной и захватывающей ум и воображение конструкции.
Трио Натальи Скворцовой — «Empathy»
“Это очень достойный джаз, местами даже напоминающий Tingvall Trio. С точки зрения музыкальности, перед нами история о том, как сложное заставить звучать легко, почти невесомо, и при этом сохранить джазовый драйв и вкусность исполнения.” — цитата из нашей заметки. Такую музыку нужно слушать и переживать вместе с авторами.
Оркестр Б — Концерт для Шибаса
“Стоит упомянуть, что шибас — это шифоньер с натянутыми басовыми струнами, и это один из инструментов, участвующих в записи, наряду с составными частями аккордеона и противогазом. Использование нетипичных предметов в качестве музыкальных инструментов создает ощущение альтернативной реальности, где вещи звучат самостоятельно, без участия человека. Иллюзия отсутствия музыканта как автора действия вызывает эффект чудесного явления, подобно тому, как в кукольном театре создается иллюзия живости кукол.” Лучше прочитать всю рецензию и послушать (или сначала послушать, а потом прочитать).
Анна Королёва — Antigravity
“Альбом пестрит контрастными мотивами, отчего путешествие по этому его разношёрстному рельефу не утомляет и во второй, и в третий раз — каждый раз обращаешь внимание на новые детали, которые до этого остались незамеченными вследствие того, что твой мозг был занят смакованием невероятного соло на саксофоне или же рояле.” — ещё один альбом, мимо которого просто нельзя пройти.
Можно продолжать достаточно долго, упоминать все отличные альбомы, но скорее всего, вероятность, что эти итоги кто-нибудь дочитает до конца, будет в итоге стремиться к нулю. Только слегка окинув взглядом верхушку айсберга нового джаза, выпускающегося в России, можно понять, что эта музыка динамично развивается и не собирается останавливаться. Появление стольких новых и возрождение старых, уже опытных исполнителей говорит о том, что мы являемся свидетелями тектонических сдвигов в отечественной независимой музыке. И мы обратились к Евгению Раду, со-основателю лейбла ТОПОТ, продюсеру фестиваля новой импровизационной и экспериментальной музыки Рихтерфест, который как никто другой разбирается в сфере новой джазовой музыки России.
Уходящий год лично для меня был очень плодотворным — я успел выпустить 6 релизов, ни один из которых не похож на соседа. При том каждый из них так или иначе затрагивает тему импровизационной музыки, но звучит совсем не как джаз. Один из релизов — электронный альбом Сольвычегодска — выстрелил настолько далеко, что весной о нём кажется написали все СМИ, а я взял у группы интервью-мечту, в котором задал ей ровно 100 вопросов.
Кроме того, в середине декабря мне удалось провести питерскую версию фестиваля новой импровизационной и экспериментальной музыки Рихтерфест, на которой выступило 20 составов. К фестивалю я собрал компиляцию из не издававшихся ранее треков его участников — там есть свежак от психоделического проекта Жени Куковерова, редкий трек от легендарного дуэта Вячеслава Гайворонского и Николая Судника, техно-опус от Сергея Храмцевича и даже эксклюзив от веб-поп группы The Shapka, которая вообще новой музыки не выпускала 5 лет. Наконец, этим летом я на месяц переехал в Нальчик и плотно тусил с любимыми ребятами из лейблов Ored Recordings и ЖЭСТ.
Джаз играют и в Клубе Козлова, и в Поле, и в Powerhouse — везде. Импров-вечеринки плодятся в геометрической прогрессии, отчего происходит тотальная путаница в их названиях, потому что они все недальновидно начинаются со слова «Импров». В целом с импровизационной музыкой всё у нас гораздо лучше, чем даже 2 года назад. Мне кажется, что импров просто стал модным. Условно импровизационной музыкой занялся даже Стёпа Казарьян, взявшись полностью продюсировать проект Храмцевича The RIG. Плюс для того, чтобы играть эту музыку, не обязательно дотошно искать под себя состав — достаточно прийти однажды на импров-тусу и попытаться влиться в спонтанный движ.
Кажется, что музыку стали слушать с большей жадностью — как будто она завтра может исчезнуть. Проводить концерты с ограничениями всё же сложнее, чем без них — замечательный фестиваль Fields тому в пример: из-за новых запретов, которые даже и не спрогнозируешь, фест в этом году переносился несколько раз. А это всегда боль для организатора. Однако появилось множество подпольных ивентов, да и индустрия заработала по новым правилам — что не может не радовать. Сейчас средний возраст ново-джазовой аудитории — до 25-ти лет. Кажется, она даже молодеет. Надеюсь, что в джазце слушателей привлекает его спонтанность, неожиданность, страсть и гибкость. Ведь свободная импровизация — это самая новая музыка на планете, ведь она создаётся здесь и сейчас.
В новом году будет ещё больше классной музыки и фестиков. Я сам готовлю на зиму невероятно крутые релизы. А читателям пожелаю веселиться до упаду и выкручивать ручки громкости на всех колонках на максимум! Ура
Джазовые и импровизационные музыканты часто славятся своей плодотворностью, но даже среди них есть свои рекодсмены. Проект Bebopovsky And The Orkestry Podyezdov выпустил множество альбомов и отдельных композиций, которые ещё и отличаются друг от друга по звучанию и жанровой принадлежности: от спокойной и лаундж-атмосферы до гнетущего метал-дарк-джаза.
Год был довольно интересным. Я впервые выбрался на выступления за пределы своего города. Выступил в Санкт-Петербурге и Москве, и обосновался в первом, где отныне и продолжаю свою творческую деятельность. Джаз — это всё ещё очень интересная музыка. Просто некоторые исполнители зациклены на стандартах и рамках. Нет бунтарства. Кого-то привлекает то, что это музыка, где музыканты общаются при помощи инструментов, создают на ходу. Кого-то привлекают сложные структуры данной музыки. Кого-то определённая атмосфера, которую не получить при прослушивании других жанров музыки.
Отыграв несколько лет в коллективах метал- и панк-направленности, я решил, что мне слишком скучно играть «под копирку» и в жёстких рамках. Мои идеи по разнообразию такой музыки не приветствовались. Поэтому я решил обратиться к чему-то более сложному и свободному. Кроме того, благодаря этой музыке я полюбил духовые, которые оказались одними из лучших инструментов для солирования. Я пробовал себя в нескольких джазовых стилях: от классики до смуф-джаза, но когда услышал дарк-джаз, понял, что это тот звук, который я искал.
Да хочется, чтобы уже вся эта антиутопия и киберпанк закончились, если вы понимаете, о чём я. А читателям я могу пожелать не поддаваться на различные провокации, быть добрее друг с другом, не отделяться и не способствовать сегрегации в жизни и на концертах. Пока вы вместе — вы непобедимы.
Может быть, у Fair Wind Pleases и Compassionizer и менее заметная и кричащая музыка, но она точно не менее интересная, утончённая, с большим влиянием прогрессива и классической музыки. Иван Розмаинский делится своими впечатлениями об этом годе.
С коммерческой и личной точек зрения, хуже точно не стало, и это хорошо! А в творческом плане год оказался, в целом, удачным. Четыре моих проекта – Rozmainsky & Mikhaylov Project, Roz Vitalis, Fair Wind Pleases и Compassionizer – выпустили новые релизы. У всех, кроме последнего, вышли концертные альбомы, кроме того, Roz Vitalis реализовали сингл, Fair Wind Pleases и Compassionizer – по полноформатному студийному альбому, а у Compassionizer был издан ещё EP-альбом. Roz Vitalis отыграли большие, в два отделения, концерты, посвящённые 20-летию проекта, в заполненных людьми петербургских клубах «Гаркундель» (весной) и «Плейс» (осенью); а полноформатные студийные релизы Fair Wind Pleases – “The Wind of the Season” — и Compassionizer – “An Ambassador in Bonds” попали в некоторые чарты, включая чарт УндергрундХерос. Ну и именно “An Ambassador in Bonds”, быть может, лучший альбом, который мне удалось записать за всё время моей музыкальной деятельности.
Джазовая музыка развивается; большое количество альбомов выходит, я думаю, прежде всего, благодаря большому запасу культурного потенциала, накопленному у некоторых или даже многих российских музыкантов. Ну и пандемия и созданные ею ограничения, уменьшив количество концертов, возможно, высвободили время для студийной деятельности и создания новой музыки.
С момента начала пандемии количество концертов, которые дают мои проекты, резко упало. Скажем, со своим самым «долгоживущим» проектом Roz Vitalis до пандемии я давал по 7-12 концертов в год. В 2020-м году мы отыграли всего 2 концерта, в 2021-м – 3. Насчет изменения аудитории затрудняюсь ответить. Кто-то вообще перестал ходить на концерты, а кто-то старается не пропускать их, используя любую возможность побывать на них в условиях антипандемийных ограничений. Концерты стало, в целом, труднее организовывать.
Не уверен, что я полностью попал в джаз, а так – во всём «виноваты» такие группы, как “King Crimson”, “Gentle Giant”, “Supersister”, “Emerson, Lake & Palmer” и некоторые другие, которые мастерски объединяли в своей музыке влияния джаза, рока, классической музыки и много чего ещё. Иными словами, можно сказать, что я попал в джаз из прогрессивного рока 70-х.
Из исполнителей, представленных в вашем чарте, в первую очередь, хотел бы поиграть с саксофонистами из проекта theДУСТ. Из мировых светил – главным образом, с Тео Трэвисом и Золтаном Чёрсом. А так, в обоих случаях списки могли бы оказаться очень длинными.
Из релизов 2021-го года сильнее всего зацепили альбомы таких проектов, как Shamblemaths, Ske, Agusa, Transatlantic. Из более джазовой музыки порадовал концертный альбом группы OT&DO, известной также организацией фестиваля Babooinumfest, специализирующегося на фьюжн- и прогрессив-рок-музыке.
Я пока с новыми лейблами не сотрудничал – из джазовых издательств был и есть лишь опыт отношений с уже давно существующим Artbeat Music (в частности, на нём вышел вышеупомянутый альбом “An Ambassador in Bonds” проекта Compassionizer). Поэтому ничего сказать не могу по данному поводу. Был бы рад посотрудничать. На данный момент у меня создалось такое впечатление, что музыка развивается сама по себе, новые лейблы функционируют сами по себе. Но это впечатление может оказаться весьма ошибочным
Джазу много лет, он больше не преследуем, как это было раньше в нашей стране. Но какое отношение джаз имеет сейчас к андерграунду?
Евгений Рад
Джаз особо никогда в России не был в андерграунде. Салонный джаз всегда пользовался популярностью. Тот же фри-джаз постоянно можно было услышать в КЦ ДОМ ещё с 2000-го года — при том групп там выступало в десятки раз больше, чем сейчас на всех импров-вечерах вместе взятых. Андерграундным он может казаться в силу девиантной природы своего звучания — аудитория у него есть, постоянная и стабильная всегда.
Bebopovsky And The Orkestry Podyezdov
Как говорил Владимир Епифанцев, “андерграунд — это то, что опасно исполнять”. То, за что можно отправиться далеко и надолго. Всё остальное — обычная альтернатива. Джаз в России никогда не был андерграундным, да и не собирается туда, я думаю. Андерграундным он был в СССР. Сейчас джазовые исполнители — это довольно известные лица, а джазовые фестивали — известные мероприятия. Да даже какие-нибудь местные ребята из провинциального города это значительно больше 50% всех музыкальных мероприятий в нём проводящихся.
Подводя итоги к этому большому материалу, можно сказать, что джаз как общее явление действительно больше и обширнее, нежели чем наш уютный уголок ундергрунда. Но в то время как в мире и на территории бывшего Советского Союза становится всё неспокойнее и неспокойнее, когда слова подвергаются цензуре и самоцензуре во избежание последствий, инструментальная и импровизационная музыка становится той областью, где ещё можно свободно выражаться и оставаться хотя бы внутренне свободными.
Над материалом работали: В. Илларионов-Саблин, Mr.ZV, Кирилл Лекарь
Редактор: Ильдар Мухамадеев
